Там, где живёт фон Вижн и Альфарг,
Где взгляд один взведёт меня на царство,
Гуляет полем белоснежный Бакст,
А светофор мигает — в страну Бакса.
Там нет теней и сумерков давно,
Там Дон Жуан, как зверь, над златом чахнет.
Ведь страсть и похоть — только для того,
Чтобы сказать: «Малыш, бабло не пахнет».

Стояло утро, небо всё в дыму,
Одна ходила вдоль по парапету.
А я открыл окно и на ходу…
Спустил штаны, и… хочешь сигарету?
Достал болта и настоял нелепо:
«Так закурить случайно не хотите?»
Она взяла — и тут же рассосалась,
Вот пепел полетел, смотрите.

По кафе-шантанам Монреаля,
Что сейчас зовутся караоке,
Я вчера шатался очень пьяным,
Ты была прекрасна, даже очень.
Утро нам разлили по бокалам,
Осень по макушкам пролетела,
Не признал тебя родная, и короче,
Мы похоже спелись, Красавэлла.

Вмазал кофе в пастель —
Вот и осень на блюде.
За окном ветерок
Давит по господам.
Все мы тут ненадолго,
Но всё-таки люди.
Я себя никому не отдам.

Вчера дрочил на Мону Лизу —
Так сладко кончил у причала.
Ты всё кричала: «Ненавижу!» —
И вот взяла и зарычала.
Пардонте, сэр, хочу налево —
Не в глаза, а в бровь мою, позвольте.
Я постою тут под прицелом,
А вы, пожалуйста, извольте.

Ты погладь меня по головке,
Изваяние в теле застывшее.
Ты сегодня опять приунывшая,
А я тебе кое-что расскажу.
Там, где бродит Кощей в темном конусе,
Там, где дикое царство всё в тонусе,
Ты проснёшься одна в чёрном лотосе,
И тебе я как зверь отлижу.

Разольём рассвет по бокалам,
Или спрячем ночь по карманам.
Всё на свете — давно и неправда,
И не надо тут ворожить.
Когда встретятся два океана,
Когда тень и Луна будут пьяны,
Когда ты войдёшь в платье рваном —
Нам останется только любить.